История города газетной строкой

История города Мегиона на страницах старых журналов и газет

Нартыч, Т. Время больших перемен : К 25-летию Мегиона / Т. Нартич, Л. Кашина // Мегионнефтегаз-Вести. – 2005. – № 27. – С.5.

Время больших перемен

Более полувека минуло с тех пор, как первопроходцы-геологи начали разведку недр сибирского Приобья. Именно они стали не только открывателями, но и добытчиками черного золота земли. Это позднее, на собственном опыте, многому научились, все стало проще и легче, приехали нефтяники. А в начале 50-60-х все было впервые, и заглавную роль зачастую играл его величество случай.

В 1961 году бригада Григория Ивановича Норкина, пробурив две с лишним тысячи километров, уловила ни с чем не сравнимый и навсегда отложившийся в памяти запах первой мегионской нефти. Сколько их потом было: кустовых площадок, буровых вышек, факелов… Одно за другим вырисовывались на геологических картах очертания месторождений: Мегионское, Ватинское, Аганское, Самотлорское… В газетах тех лет только и писали, что о «втором Баку». В бойких репортажах по радио и телевидению снова и снова звучали знакомые всей стране имена: Эрвье, Абазаров, Курбатов, Салманов… Но люди не только работали – они жили, строили, воспитывали детей. Частенько в прессе проскальзывало упоминание о дикости края до прихода «большой нефти». А был ли он таковым? Каким предстал Мегион перед искателями-геологами? Чтобы получить ответы на эти и многие другие вопросы, мы обратились в краеведческий музей нашего города – к Лине Дмитриевне Кашиной. И вот что она нам поведала…

К сожалению, до сих пор в различных источниках появляются противоречащие друг другу сведения о том, каким видели первооткрыватели Мегион. Одни утверждают, что первый трактор, привезенный геологами, вызвал настоящую панику у малограмотного и оторванного от внешнего мира местного населения. Другие отзываются о нем, как об обустроенной и достаточно богатой деревне, где активно велось земледелие, скотоводство, заготовка рыбы и пушнины. Так уж сложилось, что наша семья переехала в Мегион в том самом памятном 1961 году. История освоения недр и становления города проходила на моих глазах. Поэтому я могу утверждать, что разговоры о дикости края дают ложное представление о людях и о культуре того времени. Северяне жили полноценной жизнью, если из-за удаленности и были какие-то лишения, то щедрость природы восполняла их. На этой земле веками складывались традиции природопользования. В те годы вряд ли кто-то из жителей мог поверить в то, что из стволов кедра-кормильца станут делать лежневку, а воду из реки – основу жизни – пить будет небезопасно.

Еще в 1954 году действующие в округе четыре колхоза объединились в единое хозяйство. Решающую роль при выборе центра сыграло то, что главной водной артерией была река, и именно в деревне Мегион находилась пристань. Надо сказать, что крестьяне на этой земле всегда жили достаточно богато. Хорошо была отлажена работа лесничеств, действовали пункты приема ягод, грибов, орехов, но основным доход населения, конечно, были рыба и пушнина. Уже в 50-е годы в домах многих колхозников горел свет от дизельных электростанций. Тогда же, в конце 50-х, в деревнях стали появляться первые трактора. В центре деревни высоко на столбе висел громкоговоритель, и день начинался с музыки государственного гимна. Мнение о том, что жители Сибири оторваны от жизни страны, от ее новостей, ошибочно. В каждом поселке существовала радиосвязь и почта. В районных центрах работали типографии, и самые насущные проблемы выносились на полосы местных газет, которые доставлялись с завидной аккуратностью. Конечно, шоссейные и железные дороги в те годы в Приобье еще не были построены, но летом исправно работал речной транспорт – пароходы, теплоходы, речные трамваи. Зимой выручал санный путь – «веревочка». Кое-где передвижение и связь обеспечивала авиация. Небольшие самолеты АН-2 зимой оборудовались лыжами, летом – гидропоплавками.

Как и многие сибирские поселения, Мегион располагался на кромке тайги, возле пойменных лугов. Летом 1961 года он предстал перед нами очень красивой деревней. Верхняя часть, где ныне улица Нагорная, была заросшей могучими кедрами. Внизу под горой находилось великолепное озеро, которое называли Школьным. В нем росли лилии и кувшинки – природный катализатор чистой воды. Больно видеть, что сегодня на этом живописном месте грязная лужа. Поля все в незабудках, клевере и ромашках… Нас поразила устроенность деревни, порядок и чистота. Ровные улицы, добротные, ухоженные дома с цветущими палисадниками. Особым штрихом в истории Мегиона, передающим атмосферу порядочности и общности жителей, была насыпь. Как выяснилось позже, она была построена общими усилиями всей деревни. Дело в том, что весной подгорную часть затапливало, и лишь неширокая грива была недоступна половодью. На сходе мегионцы решили отгородить от паводка насыпной дамбой. Работали, как говорится, всем миром: те, кто страдал от наводнения, и те, кто жил на горе, и эта беда их вовсе не касалась. Построенная насыпь имела протяженность около километра, ширину метра два и столько же в высоту. Вот и подумайте, сколько в нее было вложено сил. К сожалению, в 1963 году при строительстве аэродрома на берегу Меги эту дамбу разрушили тракторами. Но это была оправданная жертва: с помощью грузовых самолетов гораздо быстрее доставлялись трубы, техника, буровое оборудование, на пассажирском можно было добраться до Нижневартовска.

С приходом геологов вообще очень многое изменилось. С точки зрения производственных достижений и развития экономической базы страны, конечно, это был большой прорыв. Но процесс перерождения красивейшей деревни в современный развитой город оказался очень непростым и достаточно долгим. Конечно же, привычный уклад жизни местного населения изменился кардинально. Во-первых, улицы в то время принадлежали пешеходам и велосипедистам, зачастую были поросшими травой. Единственный автомобиль в деревне был у инвалида-фронтовика. Воду, хлеб из пекарни и прочие грузы возили на лошадях. Нетрудно понять, во что превратились дороги в последствии… некоторые ханты целыми семьями ушли далеко в тайгу. Это и понятно: людям, которые из поколения в поколение передавались традиции трепетного отношения к природе, было трудно свыкнуться с грохотом техники, вырубкой кормильца-кедра. Но местное население в принципе понимало, что перемены неизбежны. Я рассказывала о том, что в деревне уже было радио, доставлялась почта. Люди знали, какое важное место отведено в нашем государстве освоению недр и понимали, что на их земле зарождается великое дело. Активно вливалась в новую жизнь молодежь. Тем более, что достаточно многие получили образование в районных вузах. Уже не один год коренных жителей на счет государства направляли на обучение в Ленинградский университет. Так что, и среди местного населения были квалифицированные специалисты, чьи знания оказались более чем полезным.

На открытие месторождения из Москвы приехала комиссия. Посмотрели, как на Баграсе живут люди, и известный многим начальник треста Юрий Эрвье сказал: «Почему экспедиция Мегионская, а живете здесь? Давайте – все в Мегион». И вот тогда в деревню пошли баржи с брусом и пиломатериалами. Первые бригады плотников укомплектовали из состава геологоразведочной экспедиции. В одной из них мастером работал и мой отец – Дмитрий Васильевич Шлябин. Это были истинные труженики – хваткие, толковые. В 1961-1962 годах велась застройка улицы, которая называлась Береговая. Именно она и стала первой в истории теперь уже не деревни, а села Мегион. Очень быстро были построены первые три «государственных» разборных, брусчатых дома.

В 1964 году Мегион назывался уже рабочим поселком. Полным ходом велась разработка месторождений. Народа прибывало очень много. На берегу Меги раскинулся целый палаточный городок. Нужно было в предельно сжатые сроки обеспечить людей жильем. Мегион и Нижневартовск объявили ударной комсомольской стройкой, и, как это часто бывало, реально строительство вели не только комсомольцы, но и заключенные. На пароходе «Карл Либкнехт» привезли большую партию условно освобожденных. И это, конечно, сразу же отразилось на жизни поселка. Безусловно, среди них было не мало порядочных людей – в прошлом финансистов, производственников, которые впоследствии здесь обосновались, обзавелись семьями. Но были и другие… Появились разбой и грабежи. Мы, еще совсем дети, хорошо усвоили, что вечером в одиночку ходить опасно. Вскоре власти поняли серьезность сложившегося положения. Специальная комиссия пересмотрела личные дела всех заключенных, и самые отъявленные преступники были вывезены.

Все основные здания построили еще до того, как в 1980 году Мегиону придали статус города. 5 октября 1964 года на улице Советской открылась одноэтажная средняя школа. В 1965 году появились первые двухэтажки, был построен клуб «Геолог». В 1967 году было закончено строительство школы № 1. К 1970 году заселили 2-й, 3-й, 4-й микрорайоны, работала библиотека, пекарня, музыкальная школа, пять детских садов. Вместо печного отопления действовала газовая установка, завершились работы по сооружению водопровода и канализации. Через «Орбиту» мегионцы впервые смогли увидеть телепередачи со всего Советского Союза. Уже действовала поликлиника и отделение хирургии. Семидесятые годы, вообще, положили начало капитальному строительству: на нынешней улице Ленина был построен первый кирпичный дом. В мае 1973 года на территории будущего поселка Высокий высадился десант строителей железной дороги. В 1977 году на станцию Мегион прибыл первый поезд. Как ни странно, но после этого еще долгое время Мегион оставался промышленной окраиной стремительно развивающегося Нижневартовска.

Тогдашний Мегион – бесчисленные балки и промзоны. Все временное – рабочие руки, жилье, коммуникации и инженерные сети. Было время, когда строительство и вовсе прекратилось. С 1982 по 1984 годы в городе не было сдано ни одного квадратного метра жилья. Но ведь к тому времени многие геологи и нефтяники прожили здесь уже по два десятка лет. Создавались семьи, рождались дети и внуки. Необходимо было строить дополнительные детские сады, школы, больницы, капитальное жилье.

Именно поэтому 82 депутата поселкового, окружного, областного советов написали коллективное письмо в вышестоящие инстанции и спустя некоторое время получили разрешение на возобновление строительных работ. В 1985 году общими усилиями начали развивать город. Если раньше со стороны реки застройка велась хаотично, то теперь градостроители приняли решение расширять городскую застройку в сторону пойменной части. Со временем он преобразился неузнаваемо. Первые общежития, Дом культуры «Прометей», улица пятиэтажек и первый девятиэтажный дом в Мегионе были построены производственным объединением «Мегионнефтегазгеология».

После 1990 года, когда «Мегионнефтегаз» получил самостоятельность, нефтяники начали активно строить жилье и объекты соцкультбыта. Уже в 2000 году доходная часть бюджета Мегиона на 90 процентов состояла из налогов, выплачиваемых ОАО «СН-МНГ». Не нефтью единой нефтяники живы. Те, кто умеет хорошо работать, имеют право и на достойный отдых. Спортивно-оздоровительный комплекс «Жемчужина», построенный в 1995 году, является одной из достопримечательностей нашего города. Сегодня его украшают не только современные офисные здания, но и сияющий пятью золотыми куполами храм Покрова Пресвятой Богородицы. Одним из любимых мест отдыха горожан стал сквер в честь добычи пятисотмиллионной тонны Мегионской нефти. Уже в нынешнем году парк аттракционов распахнул свои ворота для детворы. Все это свидетельства развития города, ставшего для многих поколений родным…

Т. Нартыч


Дата загрузки: 30.06.2005

Возврат к списку