История города Мегиона на страницах старых журналов и газет

Мегионцы – участники локальных войн

Бойко, И. А по весне зацветут тюльпаны… : [очерк] // Мегионские новости. – 2001. – 14 февр. (№ 13). – С. 4. : фот.

«Будущие воины! Пройдет еще немного времени, и обычные будни сменятся службой в рядах российской Армии. Предстоящие два года станут для Вас настоящей школой жизни, через которую должен пройти каждый мужчина… А дома в это время вас будут ждать любящие матери, отцы, братья, сест­ры и ваши девушки. Служите честно и надежно, будьте достойной опорой и защитой Родины! Мы будем ждать вас».

Это напутствие призывникам, на­писанное на. красивой открытке с позолоченными осенью кленовыми листьями, до сих пор хранится в се­мейном альбоме Заводовых. Вруча­ли его будущим воинам в октябре 1995-го. А еще на этом торжестве в «Прометее» дарили ребятам фотоап­параты. Как говорится, «памятные по­дарки». Не думала тогда мама Ива­на Заводова, Татьяна, что станет про­стой «Полароид» одной из самых цен­ных вещей в ее доме. Лежит фото­аппарат в небольшом пакете вместе с письмами сына, его рубашкой с выпускного бала, полотенцем. В от­дельном конверте хранится желез­ный жетончик с выгравированным номером 468920 и засохшей капель­кой крови. Именно благодаря ему опознала Татьяна Георгиевна свою «кровинушку», своего Ваню, одного из многих солдат, погибших на грознен­ской площади «Минутка».

Идут годы, но память неустанно воз­вращает назад, туда, где ее сын еще жив. Вот он маленький: смешной, куд­рявый, ласковый. Вот первый раз цветы ей дарит, а вот в День Святого Вален­тина смущенно выкладывает из школь­ного портфеля пять сердечек...

«Мама, мамочка», – словно слышит­ся ей голос сына, а может, это просто строчки из писем вспоминаются? Иван писал часто, оберегал от волнений, В каждом письме: «Мама, не волнуйся, я обязательно вернусь». Потом она узна­ет, что сына уже не было в живых, а пись­ма все шли... Два месяца. Он написал их десятки. Раздал друзьям и попросил, чтобы отправляли каждую неделю. Оберегал мать от волнений даже после смерти.

Хоронили Ваню в Мегионе. Десят­ки ребят приходили прощаться с ним. И те, кто знал Ивана Заводова, и незнакомые ему. «Тяжелая это потеря, – говорит его друг и тезка Иван Мурза. - Таких, каким был он, мало. Спокойный, миролюбивый и волевой. За внешней строгостью и сдержанностью Ивана скрывалась очень добрая душа. Помню, кoгда мы вместе в пожарно-техническое училище поступали, шли как-то по тюменским улицам. Старушку, прося­щую милостыню, увидели. Ваня достал из кармана немалую сумму денег и по­дал ей. Удивилась старушка, кинулась благодарить. Он смутился, заспешил. «Зачем?» - спросил я его. А он так по­смотрел...

У него было огромное сердце, в котором всём хватало места, в кото­ром вмещалась чужая боль».

Иван умел любить, умел радовать­ся жизни. Даже между боями он пи­сал вписьмах: «Мамочка, ты помнишь, мы по путевке в Грозный ездили? Тогда ты сказала; «Как здесь краси­во!». До чего же ты права! Действи­тельно» просыпаешься утром и ви­дишь манящие горы, тюльпаны цве­тут. Красотища!...».

Ивана Заводова больше нет с нами... А в окрестностях Грозного весной по-прежнему цветут тюльпа­ны, словно капельки крови, оросив­шей чеченскую землю.

И. Бойко. 

На снимке: И. Заводов (слева).